История вторая - Элизабет Баррет и Роберт Браунинг

Элизабет и Роберт жили в 19 веке, в Англии. Родилась Элизабет в 1806 году в семье вест-индского плантатора. С детства она увлекалась философскими трудами и изучала иностранные языки, а с 10 лет начала писать стихи. Стихи её начали печататься, поэтесса набирала известность. В 1838 году её здоровье ухудшилось, и она уехала в город Торки. Там Элизабет хотела отдохнуть, но внезапная смерть её брата Эдварда (он утонул, катаясь на лодке и девушка винила в том себя) стала для неё сильнейшим нервным потрясением. Элизабет вернулась к отцу в Лондон в состоянии, близком к помешательству. Она уединилась в своей комнате на пять лет, никуда не выходя и не выезжая. Состояние её было трагическим - девушка страдала от анорексии, истерии, агорафобии, боязни грома, яркого света и прочих нервных заболеваний. Она жила на опиуме. В это время, Роберт Браунинг случайно прочитал её стихи и влюбился в них. Он написал Элизабет и наконец в 1845 году они встретились. Роберт, увидев девушку, влюбился в неё с первого взгляда - ему понравилась мистическая бледность и одухотворённость её лица. Элизабет отвечала ему взаимностью. 

Но её отец, богатый плантатор, хоть и был человек набожным, оказался достаточно эгоистичным, жёстким и властным. Он не хотел делить свою дочь ни с кем и, хотя, приглашал к ней врачей, по сути не желал видеть свою дочь здоровой. Положение девушки-инвалида, полностью зависевшей от его прихотей, доставляло мистеру Баррету удовольствие. По сути он любил свою дочь, но любил по-своему. Дочь отвечала ему трепетной любовью, но чувства к мистеру Браунингу оказались сильней. Элизабет и Роберт встречались тайком от отца, пока тот был на работе. Хотя на момент встреч с Робертом Элизабет было почти 40, а ему 33. Отец, даже если видел Элизабет и Роберта вместе, даже и помыслить не мог о каких-то серьёзных отношениях. Элизабет вся больная, почти инвалид, какая из неё невеста?! Но любовь - сильнее болезни, сильнее смерти. Знал ли об этом мистер Баррет? Неизвестно.

Узнав, что отец хочет увезти всю семью из Лондона, Элизабет и Роберт тайно обвенчались 12 сентября 1846, а после свадьбы уехали во Францию, затем в Италию, где мистер Баррет не смог бы найти их. Элизабет радовалась и в то же время печалилась, потому что ей было больно огорчать отца. Она надеялась, что он всё-таки простит её, хотя безумно боялась обратного."Страх парализует меня при мысли о том, что придется сказать ему „Папа, я вышла замуж. Надеюсь, ты не очень огорчен". Ах, бедный папа!.. Он будет в ярости, он от меня отречется… Но мы подчинимся ему, дорогой мой. Я упаду ему в ноги, чтобы он меня хоть немного простил — достаточно, чтобы вновь меня обнять… А ты, такой заботливый и добрый, поможешь мне вернуть его охладевшую любовь" - писала она мужу. Но надеялась напрасно - отец навсегда вычеркнул непокорную дочь из своей жизни.

Однако замужняя жизнь пошла поэтессе на пользу. Она поправила здоровье, похорошела, талант её после свадьбы, питаемый любовью, расцвёл ещё сильнее, а в 43 года она даже родила любимому мужу сына.

Элизабет и Роберт прекрасно дополняли друг друга. Она писала ему:  "Ты - "мужское начало" в высшем проявлении, и я, как женщина, страстно проникалась жестами и интонациями твоего языка, и узрела в них нечто запредельное, которое благодаря своей запредельности становится еще поразительнее".

Осбер Бурде, их биограф писал: "За исключением искренности, все его качества - полная противоположность ее качествам. Изящество, живость, очарование - отнюдь не те качества, которые характерны для их переписки. В его письмах и грубость, и резкость, и нежность, и терпение, и уважение, и сила".

Бурде пишет об Элизабет: "В своей работе, а также в жизни она великолепно дополняла его, но в отличие от других гениальных женщин оставалась полностью женственной... Хочется сказать, что будь у нее другой муж, она бы совсем упала духом. Его любовь была той любовью, которая никогда не умирает... Для этой пары исполнилась та редко осуществимая мечта, которую почти все мы лелеем в себе. Передать их одержимость друг другом просто невозможно. Мы можем лишь снова и снова убеждаться, насколько исключительно их взаимное чувство близости, и какая редкость подобные браки".

И ещё: "...Они разделяли между собой такое переживание [любви], какое бывает только в книгах. Оно выдержало все испытания. Он обручился с ней в тридцать три года. Пятнадцать лет он был ее мужем, и двадцать восемь лет прожил вдовцом. Это была единственная любовь в его жизни, и единственная в ее жизни. Несмотря на все обстоятельства, складывающиеся не в их пользу, произошла странная и удивительная вещь. Среди всех любовных историй эта история - как сказка, но она - быль.

Исключителен тот факт, что эти два человека оба оказались способны пережить и осознать то, что выпало на их долю. Еще более удивительным кажется то обстоятельство, что оба они поэты. В своей жизни и работе они являлись друг для друга взаимодополняющими противоположностями. Она была женщиной до мозга костей и достигла совершенства как поэтесса, когда выражала свой женский ответ на его любовь в стихах."

Сонеты Элизабет Баррет Браунинг:

О, как мне выразить свою любовь к тебе, любимый?

Ведь ею преисполнена вся душа моя,

Душа, что устремляется к границам Бытия,

И достигает сфер, для чувств не достижимых.

Простой любовью людской люблю тебя я.

Люблю открыто, как Борец за право,

И бескорыстно, не желая Славы,

Светя как солнце, и как свеча сгорая.

Люблю тебя, свою вмещая страсть,

Я в скорби старые, и в детскую наивность,

Храню любовь как святость, чтоб не ушла от нас.

Люблю тебя с улыбкой, со слезами, без прикрас

Всю жизнь я. И коль будет Господу угодно,

Сильнее возлюблю в свой смертный час

Когда наши души, прямые и сильные, встали
Друг к другу лицом, чтобы сблизиться, соприкоснуться,
И расправили крылья, и ясным огнем засверкали
Эти крылья на сгибах своих хитроумных конструкций,
Что нам эта земля может горького – скверного сделать
Чтобы крылья сломать? А вверху пролетающий Ангел
Будет нам посылать золотые шары песнопений
И внизу в тишине мы их будем ловить руками.
Лучше здесь на земле мы останемся среди людей
Презирающих дух и духовное вместе.
Где любить разрешается только единственный день
Посреди темноты и мерцающей смерти.

Что потерял бы ты, если бы я умерла?
Стали бы ветер – противней и солнце – прохладней?
Сырость могилы давно бы захлопнулась ставней
Здесь, надо мною. И что бы ты делал тогда?

Как же налью я вино, если руки дрожат?
Что для любви я пожертвую? Деньги? Поместье?
Райские кущи, виденье загробного блеска
Я отдаю, чтобы вслед за тобою бежать.

Тяжелое сердце несла я по жизни своей.
Печаль за печалью вставали на место, где радость
Должна была жить - не тужить, как у прочих людей.
Ах, радостей жемчуг, неровный, надкушенный, как бы,
Подброшенный сердцем однажды, в стремительном танце.
Надежды сменились отчаяньем, рады стараться.
И даже Господь не поднимет над миром унылым
Тяжелое сердце мое, утомленное миром.

Но Ты уронил мое сердце в такие глубины,
Как будто ему прирожден был полет голубиный!
И небо захлопнуло сверху свой звездчатый купол.
И мы возносимы Судьбой наподобие кукол.

Ты приподнял меня с земли,
Вдохнул забытую надежду.
И даже ангелы смогли
Понять, что это неизбежно.
Меня покинул целый мир!
А ты пришел и место занял.
И если взглядом сердце ранил, 
То поцелуем исцелил.

Торная дорога, горняя стезя.
Я искала Бога, а нашла тебя.
Сознавая смутно будущий облом.
Выбирая трудно меж добром и злом.

Ты зовешь меня именем детским моим 
И во мне воскресает забытое детство. 
Как бежала я прочь от невинной игры 
На любви голоса и знакомые лица!
Как потом не хватало мне - лиц, голосов, 
Утонувших, растаявших птицами в небе! 
В гробовой тишине на тяжелый засов 
Бог меня запечатал в неправедном гневе. 
Так зови меня именем детским моим - 
Я тебе не колеблясь отвечу! 
Север мой принесет полевые цветы, 
Чтобы Юг твой отпраздновал встречу.

Ты приносил мне цветы - так много цветов! 
Летом, зимой, и летом, и в снег, и в дождь.
Плющ и подснежник, пион и болиголов - 
Я в этой клетке ждала их и день и ночь.

Вот и настало время платить долги. 
Каждый сонет - букет, а строка - цветок. 
В сердце остались мерзлые корешки.
Книгою стали безумие и восторг.